Крайне полезно

[teamawakers]

Уф, еле нашла сегодня, когда понадобилось. Запостю к себе, чтобы не потерялось.
Советы Паланика о том, как надо писать.

/в свободном пересказе И.В.Резник (с) 2007/

Двадцать лет назад я прогуливался с подругой в центре Портленда под самое рождество. Большие магазины: «Meier and Frank»… «Fredrick and Nelson»… «Nordstroms»… их огромные панорамные окна были оформлены просто и довольно мило: одетые манекены или бутылочки с парфюмом на фальшивом снегу. Но витрины «J.J. Newberry's», черт, они были плотно набиты куклами и мишурой, шпателями и наборами отверток, и подушками, и пылесосами, пластмассовыми вешалками, хомячками*, шелковыми цветами, конфетами – ну, вы представляете. На каждом из сотен разнообразных товаров был сморщенный ценник из красного картона. И проходя мимо, моя подруга Лори, сказала, бросив долгий взгляд: «Видимо, их философия дизайна витрин примерно такова: если витрина смотрится не очень хорошо, просто положите больше вещей».
Она сказала подходящие слова в подходящий момент**, и я помню их спустя два десятка лет, потому что мне стало смешно. Те другие, красивые витрины… Я уверен, они были стильные и сделаны со вкусом, но я совсем не помню, как они выглядели.
В этом эссе моя цель – положить побольше. Собрать вместе несколько идей на манер рождественской распродажи, с надеждой, что что-нибудь окажется полезным. Как если бы пакуя коробки с подарками для читателей, я положил бы внутрь конфеты и белочку, и книгу и несколько игрушек и ожерелье, в надежде что это многообразие сможет гарантировать: что-то окажется абсолютно глупым, но что-то, может быть, идеально подойдет.

Номер Один: Два года назад, когда я написал первое из своих эссе, речь в нем шла о моем писательском методе «таймера для варки яиц». Вы никогда не видели это эссе, но вот метод: когда вам не хочется писать, заведите таймер на час (или полчаса) и садитесь писать, до тех пор, пока не сработает таймер. Если вы все еще не хотите писать – вы свободны на час. Но обычно к тому моменту как зазвонит таймер, вы уже так увлечены работой, так наслаждаетесь этим делом, что вряд ли оторветесь. Вместо таймера для яиц можно загрузить белье в стиральную машину или сушилку и использовать время работы прибора как таймер. Чередуя вдумчивый писательский труд с простой стиркой белья или мытьем посуды, вы получите необходимые перерывы для появления новых мыслей и идей. Если вы не знаете, что случится в вашей истории дальше… уберитесь в ванной. Поменяйте постельное белье. Ради Христа, протрите пыль на компьютере. Идея появится.

Номер Два: Ваши читатели умнее, чем вы себе представляете. Не бойтесь экспериментировать с формой истории и перемещениями во времени. Моя личная теория заключается в том, что новые читатели презирают*** большинство книг не потому, что они невежественнее читателей прошлого, а потому что они умнее. Кино сделало нас очень искушенными в выборе интересных историй. И вашу аудиторию куда сложней шокировать, чем вам может показаться.

Номер Три: Перед тем как приниматься писать сцену, обдумайте ее хорошенько, чтобы знать наверняка ее назначение. Какие более ранние события эта сцена затронет? И что она подготовит для следующих сцен? Как эта сцена поддерживает сюжет? Пока вы работаете, водите, занимаетесь – не выпускайте этот вопрос из головы. Делайте пометки, если рождаются идеи. И только когда вы определились со «скелетом», костяком сцены – садитесь и пишите. Не подходите к скучному пыльному компьютеру до тех пор, пока что-то не появится в голове. И не давайте читателю с трудом корпеть над сценой, в которой не происходит ничего или почти ничего.

Номер Четыре: Удивите себя. Если вы заведете сюжет – или позволите ему увлечь вас – в направлении, которое вас поразит, тогда вы сможете удивить читателя. Если вы сами можете предугадать хорошо спланированный неожиданный поворот, есть шанс, что искушенный читатель тоже сумеет.

Номер Пять: Если вы застряли, вернитесь и прочтите более ранние события, в поисках брошенных персонажей или деталей, которые вы можете воскресить как «спрятанный револьвер»****. Заканчивая «Бойцовский клуб», я не знал что делать со зданием. Но, перечитав первую сцену, я нашел позабытое замечание, о том, что можно смешивать нитроглицерин и парафин и о том, что это был ненадежный способ для изготовления взрывчатки.***** Это глупое отклонение от темы (…парафин никогда не работал на меня…) помогло «спрятанному револьверу» воскреснуть под конец и спасти мою писательскую задницу.

Номер Шесть: Используйте писательство как предлог, для того чтобы устраивать вечеринки каждую неделю, даже если вы назовете эту вечеринку «семинар». Время, что вы сможете провести среди других людей, которые ценят и поддерживают писательский труд, сбалансирует те часы, что вы проводите в одиночестве за творчеством. Даже если однажды вы продадите свою работу, никакое количество денег не компенсирует вам времени, проведенного в одиночестве. Так что берете свою «зарплату» вперед, используйте писательский труд как предлог побыть среди людей. Поверьте, обернувшись назад в конце жизни, вы вряд ли будете «смаковать» моменты, проведенные в одиночестве.

Номер Семь: Позвольте себе быть Не Знающим. Это совет прошел через сотни известных людей, через Tom Spanbauer ко мне, а теперь – к вам. Чем дольше вы позволяете истории принимать форму, тем лучше получится история под конец. Не спешите и не притягивайте за уши конец рассказа или книги. Все что вам нужно знать – это следующая сцена или несколько сцен. Вы не обязаны знать каждый момент до конца, в действительности, если вы будете знать это, вам будет адски скучно писать.

Номер Восемь: Если вам будет не хватать свободы, набросок за наброском, меняйте имена героев. Герои нереальны, и они – не вы. Произвольно меняя их имена, вы отдалитесь на нужную дистанцию, чтобы вымучить, «родить» персонажа. Или даже удалите одного, если это как раз то, чего не хватает рассказу.

Номер Девять: Есть три типа прямой речи. Я не уверен, правда ли это, но я слышал это на семинаре и мне показалось, что в этом есть доля истины. Описательная: - «Солнце взошло высоко». Инструктивная (побудительная или поучительная): - «Иди, не беги…». И экспрессивная (эмоциональная): - «О!». Большинство писателей обычно используют только одну или две из этих форм. Используйте все три, смешивайте их. Люди говорят так.

Номер Десять: Пишите книгу, которую хотите прочесть.

Номер Одиннадцать: Запаситесь фотографиями автора для обложки сейчас, пока вы молоды. И сохраните негативы и авторские права на эти фотографии.

Номер Двенадцать: Пишите только о проблемах, которые вас действительно расстраивают. Только эти вещи заслуживают написания. Tom Spanbauer, в своем курсе «Опасное писательство» подчеркивает, что жизнь слишком драгоценна чтобы тратить ее на написание банальных, обыкновенных историй, к которым у вас нет личного отношения. Так много интересных вещей, о которых говорил Tom, но я немного помню только это: «the art of manumission» («искусство освобождения»), которое я не могу передать, но которое понял как осторожность, с которой ты проводишь читателя через события произведения. И «sous conversation» (sous******- беседа), которое я понял как скрытое послание в очевидной истории. Так как мне не очень удобно объяснять понятия, которые я понял лишь на половину, Tom согласился написать книгу о своем семинаре и идеях, которым он учит. Рабочее название - «Дыра в сердце». Он планирует закончить черновик к июню 2006-ого, и опубликовать книгу в начале 2007-ого.

Номер Тринадцать: Другая рождественская «оконная» история. Почти каждое утро я завтракаю в одной и той же закусочной, и этим утром мужчина украшал окна рождественскими рисунками. Снеговик. Снежинки. Колокольчики. Санта-Клаус. Он стоял снаружи на тротуаре, рисуя на морозе, с паром изо рта, меняя кисти и валики с разными красками. Внутри закусочной посетители и официанты смотрели, как он наносит на стекла огромных окон слои краски – красной, белой, голубой. Дождь над ним превратился в снег, падая боком по ветру.

Волосы художника были разных оттенков серого, лицо дряблое и морщинистое, как джинсы на его тощей заднице. Меняя краски, он остановился отхлебнуть чего-то из бумажного стаканчика.

Наблюдая за ним изнутри, завтракая яичницей и тостами кто-то сказал: - «Это печально». И добавил: «Наверное, это художник-неудачник. И в стаканчике, скорей всего, виски. Возможно, вся его студия завалена неудачными картинами и теперь, все чем он живет – рисование на окнах убогих ресторанов да на витринах бакалейных лавок. Как печально, печально, печально…»

Художник продолжал наносить цвета. Сначала – все былым, как снег. Добавляя детали и краски. И я не заметил, когда это случилось, но в какой-то момент он исчез. Картинки были так ярки, они так здорово смотрелись на стекле, и цвета были так насыщенны, что художник ушел. Был ли он неудачник, или герой – он исчез, пропал куда-то, и все что мы видели, была его картина.


* gerbils = gerbilles; песчанка, грызун
** в оригинале игра слов: the perfect comment at the perfect moment
*** My personal theory is that younger readers distain = disdain, видимо опечатка
**** Предположительна аналогия с ружьем, которое обязательно выстрелит, однако в устоявшихся идиомах мною ничего не найдено.
***** Здание, в котором мы находимся, исчезнет с лица земли через десять минут. Возьмите одну часть 98%-ной дымящей азотной кислоты, и смешайте с тремя частями концентрированной серной кислоты. Делать это надо на ледяной бане. Затем добавляйте глицерин по капле из глазной пипетки. Вы получили нитроглицерин.
Я знаю это, потому что это знает Тайлер. Смешайте нитроглицерин с опилками, и вы получите отличный пластит. Некоторые предпочитают смешивать нитроглицерин с ватой и английской солью. Это тоже дает неплохой результат. А некоторые мешают нитру с парафином. Но при этом получается ненадежная взрывчатка.
(перевод И.Кормильцева)
www.lib.ru/INPROZ/PALANUK/fightclub_kor.txt
****** sous = перевод, даже близкий, не найден. Су, разве что.